Северный склон холма покрывали плотно растущие ели. Солнце и без того не гостило на этой стороне, так еще и густой лапник делал чащу практически непроходимой. Для лошадей уж точно.

В этой глуши вряд ли стоило ожидать конокрадов, так что лошадей мы привязали к стволу одной из лесных красавиц, а сами отправились в дальнейший путь пешком.

Мягкая палая хвоя выстилала почти всю поверхность склона, но из-за низких ветвей было сложно разбирать дорогу. Никакой тропы тут и в помине не было. Агафон Михайлович все так же уверенно шел вперед, тихо ступая по податливой почве. Катя держалась за ним, дальше Настя. Я замыкал шествие.

Примерно на середине склона наш провожатый остановился. Я чуть не уткнулся в спину Насти, но вовремя успел затормозить. Обойдя девушек, я неожиданно для себя обнаружил чернеющий провал прямо поперек склона. Наверное, с высоты он выглядел бы как страшная ухмылка на лике горы.

Черная земля, усыпанная хвоей, свисала толстыми пластами над провалом. Корни деревьев словно зубы впивались в круто уходящие вниз стены разлома. Местами из земли выступала порода, только усиливая сходство с разинутой пастью гигантского чудовища.

— Жуть какая, — произнесла Катя.

Настя попыталась подойти к краю и заглянуть вниз, но я схватил ее за руку и оттащил подальше.

— Осторожней! — предупредил Агафон Михайлович. — Края могут обвалиться.

Я выразительно посмотрел на свою девушку, та виновато пожала плечами.

— Стой здесь! — сказал я Насте. — Я сам аккуратно гляну.

— Не свались! — одновременно произнесли девушки.

— Если что, не кидайтесь меня спасать. Я сам. Лучше отойдите еще немного.

Обе девушки попятились. И даже Агафон Михайлович сделал два шага назад.

Создав энергетическую веревку, я одним концом обмотал талию, второй привязал к стволу.

Держась одной рукой за веревку, а второй придерживаясь за лапы елей, я подобрался к краю, заглянул вниз.

Разлом оказался очень глубоким. Сначала было видно землю и камни. Потом осталась только порода, земли ниже первого метра не было. Нависающие края не давали рассмотреть, что в низу и есть ли у разлома дно.

Я сделал еще шажок, и земля подо мной обвалилась.

Глава 23

Земля ушла из-под ног, и я почувствовал мгновенно подступившую тошноту. Падение было недолгим — веревка выдержала. Правда закрепил я ее не слишком туго. Удар выбил воздух из легких, и петля больно сдавила грудную клетку.

Я болтался над пропастью, а подо мной была лишь тьма.

Это не какой-нибудь старый овраг, где дно засыпало обвалившейся землей. Это был довольно свежий разлом и его глубина оставалась для меня загадкой. Даже острое зрение ничего не дало. Ниже нескольких десятков метров все превращалось в сплошную черноту.

Над головой завозились. Посыпалась хвоя и комья земли.

— Не лезьте! — крикнул я, на сколько хватило воздуха в легких.

Дождь из земли прекратился.

— Ты там жив? — крикнул в ответ Агафон Михайлович.

Видимо к краю лез он, разумно не пустив туда девушек.

— Все в порядке! — ответил я. — Сейчас поднимусь.

Я еще раз постарался вглядеться в темноту подо мной, но ничего не изменилось. Тогда перейдя на энергетическое зрение, я решил узнать, как тут обстоят дела с Силой. Вот тут все было по-другому.

Из провала подо мной шел мощный выход энергии. Словно где-то глубоко под землей был склад этого добра или резервуар под давлением и теперь, он лопнул, и Сила прет наружу. Странно, что я не видел эти провалы рассматривая монастырь в первую же ночь.

Я задрал голову вверх и тут же получил ответ на последний вопрос. Энергия, едва достигнув поверхности земли мгновенно рассеивалась, расходилась в стороны, словно живая, прижимаясь к земле, а не била столбом в небо.

У меня сложилось впечатление, что все эти разломы и случились оттого, что энергии было некуда деваться и она таким образом нашла себе выход. Вот тут крылась неувязочка. Каким образом и откуда она появилась здесь в таких количествах? Почему энергии тут столько, что хоть купайся в ней, как мечтали поступить духи, если смогут попасть в мой старый мир? Шанс ведь говорил, что мы могли пользоваться магией только потому, что мир духов делился ей с нами. Что в нашем мире Силы не так много и ему требуется подпитка. И я верю ему, ведь иначе духам не имело смысла мечтать о недостижимом. Пришли сюда и получили энергии сверх своих нужд.

Что-то тут было не так и это мне не давало покоя.

Ладно, прежде надо выбраться отсюда, а то мои родственники скоро начнут волноваться.

Я ухватился за веревку и подтянулся. Мне это с трудом, но удалось. Я прикинул расстояние. Несколько метров до поверхности я, пожалуй, сдюжу.

Ухватился, подтянулся, перехватился. И так раз за разом.

Едва моя голова показалась над краем, как лежащий на животе Агафон Михайлович, схватил меня за шиворот и помог выбраться.

— Спасибо, — поблагодарил я его.

— Да не за что, — добродушно заявил мой дальний дядюшка. — Что-то разглядел там?

— Да, кое-что увидел.

Я отошел на несколько шагов от края. Оказаться снова болтающимся на веревке над пропастью мне не улыбалось.

Развернувшись, я еще раз взглянул на энергетическую картину места. И действительно, Сила истекала из разлома и, стелясь над самой землей, быстро рассеивалась. Уже в нескольких метрах от края ее плотность не слишком сильно отличалась от естественного фона.

Значит виной всем этим движениям — энергия. Скорее всего и на Волжских разломах окажется такая же картина. Вот только, что все это значит? Влияние Разрушителя? Вряд ли. Он еще даже не пришел в этот мир. Получается, происходящее — результат каких-то местных процессов. Что-то еще случилось в этом мире, такое от чего произошли энергетические катаклизмы.

Подозреваю, что спрашивать у Шанса бесполезно. Он до этого мне ничего не рассказывал, не думаю, что и сейчас что-то измениться. Придется собирать информацию по крупицам, а потом складывать из них пазл: кусочек за кусочком.

Ко мне подошла Настя и поинтересовалась:

— Как ты?

Я, не оставляя своих размышлений ответил, что со мной все в порядке. Сказал это громко, чтобы и Катя слышала.

— Давно появился этот разлом? — спросил я у Агафона Михайловича.

Он вопросительно посмотрел на мою сестру.

— Я нашла его два дня назад, — ответила девушка.

— Ты ищешь разломы? — удивленно спросил я.

— Конечно! — воскликнула Катя. — Вдруг, что интересное попадется. За разломы с металлическими жилами Демидовы хорошие деньги дают. За горючий камень тоже есть, кто заплатить может.

Да уж, сестра еще и геологоразведкой занимается. Ну прям незаменимый человек в современном мире.

Я кивнул, обдумывая сказанное.

— Хорошо, а раньше ты тут бывала?

— Да, — чуть подумав, ответила Катя. — Разлома не было неделю назад.

— Отлично! — я получил нужную мне информацию. — А есть такие разломы, которые уже давно появились. Но желательно чтобы их никто не трогал и не раскапывал.

Девушка задумалась.

— Пожалуй, есть. Тут версты три до следующего. Он немного в стороне и дальше от поселка.

— Поехали. Я хочу на него взглянуть.

Мы вернулись к лошадям. Все животные были на месте. Конокрады в этих лесах не объявились.

Взобравшись в седла, мы потрусили дальше. Все ехали молча. Даже Настю, переживавшую за меня в первый момент, как я вернулся, немного отпустило. Девушка лишь показала мне кулак, видимо, пытаясь так выказать недовольство моим способом исследования разломов. Но я только улыбнулся ей в ответ и ничего не сказал. Я был уверен, что смог бы обезопасить себя при любом раскладе.

Три версты тянулись вечность. Лошади медленно пробирались сквозь толстый слой палой хвои и низко свисающие ветви елей.

К этому разлому мы смогли подъехать почти вплотную. Катя предложила спешиться лишь в самом конце. От места, где мы оставили лошадей, до края пропасти было всего несколько десятков метров.